Никогда не поздно

Мария знала. С первого дня она почувствовала, что случилось чудо. Только что ей теперь делать с этим чудом...
Она вернулась домой после приёма и приблизилась к трельяжу. Мария никогда не занималась самолюбованием. Мать двоих детей в свои сорок три года не имела для себя ни минуты времени. Она допоздна трудилась за прилавком магазина, брала бесконечные подработки, чтоб только у Юльки и уже совсем взрослой Даши было всё и не хуже, чем у сверстников. А вечерами готовила ужины, выполняла работу по дому. И вот теперь ещё малыш внутри неё... Мог он привнести что-то особенное в ее хмурые будни? Мог изменить день сурка в ее жизни, круг проблем, хлопот, бесконечной суеты, из которого как будто не выбраться?
Ещё вчера Мария видела в своем отражении насмешливые морщинки возле глаз. Темные круги свидетельствовали о затянувшихся недосыпах и волнениях. Организм уже не мог, как раньше, пыхать энергией и за одну ночь восстанавливать свои силы. И она немного потерялась в этой жизни, запуталась, кто она. Вроде уже не взбалмошная девчонка, но ещё и не безнадежная старушка. Дочки называют ее несовременной, древней. Но бабушки на лавочке, провожая завистливым взглядом, вздыхают: хорошо быть молодой. Так какая на самом деле ее душа – старая или молодая?
Мария внимательно смотрит в зеркало и уже очевидны перемены. Время испугалось появившегося животика с его маленьким жителем и приостановило свои планы. В какой спа-салон сводил малютка эту загнанную работой и заботами женщину?
Ее лицо вдруг очистилось и засветилось. Кожа засияла внутренней радостью. В фигуре появились приятные очертания материнской формы. Ребеночек словно повернул время вспять, продлил её молодость, заполнил каждую клетку энергией, подарил светлую надежду, что жизнь не закончится рутиной, что в ней всё ещё возможно нечто прекрасное.
Но Мария тревожно и глубоко задумалась. Разве ей двадцать? Или тридцать? Как это будет? Одно дело – проблемы в семье. И другое дело, когда все вокруг заговорят одно и то же: зачем тебе этот поздний ребенок? Да, именно так ведь и скажут. Будут бить по нервам. Ох уж эти косые и удивленные взгляды...
Она всхлипнула – гормоны есть гормоны – не превратиться бы в плаксу. Сейчас ей нельзя раскисать. Но где найти силы действовать по-своему?
Вдруг в телефоне запиликало сообщение. Это была старая знакомая Ольга. Они особо не дружили. Но вот как-то пересеклись в коридорах больницы, и Мария, утопая в отчаянии и одиночестве, взяла и разболтала свою тайну. О чем, конечно же, пожалела. Уж очень странная эта Ольга. А вот сейчас что-то пишет. Что ей ещё надо? Женщина открыла сообщение. Целое письмо. Она развернула текст и прочла:
«Маша, я долго думала над твоими словами. Ты боишься, что ребенок не будет счастлив в твоей семье. А вот теперь послушай. Объясни мне, что это за такое понятие пресловутое – «поздний ребёнок». Поздний для кого? Поздний почему? Где граница, срок, где порог времени, когда забившееся сердце внутри женщины воспринимают как позднее, запоздалое? Ты мне скажешь, что дело как раз в физическом состоянии. Организм женщины со временем теряет здоровье и способность выносить крепкого малыша. Да, конечно, в этом есть логика. Но не все ли женщины разные, непохожие друг на друга, как в целом сугробе снега нет двух одинаковых снежинок? Разве не может в 45 красавица чувствовать себя свежее, чем в 25? Разве не может в 50 она быть более деятельной и спортивной, чем в 20? Разве мало примеров ленивой молодежи, затухающей с гаджетами в руках на своих диванах, и, напротив, тех женщин, кто способен поставить любые спортивные рекорды будучи на пенсии? А ты, Маша, разве ты рассыпаешься, как старая рухлядь? Я-то видела, как ты носишься за прилавком магазина, точно угорелая, чтоб обслужить толпу покупателей. Этот ярлык «поздний ребенок» жив и процветает благодаря тем, у кого не хватило духу. Слышишь, Маша? Кто испугался чужого мнения. Предпочел в угоду другим заглушить в себе биение крохотного сердца.
Неужели ты боишься, что не сможешь выносить? Боишься, как отреагируют друзья и родственники? А как бы они отреагировали, если бы на их глазах ты убила человека? Они были бы в шоке. Тогда объясни им, что аборт – это то же самое убийство. Не поступай так плохо со своим малышом. Ему без разницы, что ты закрашиваешь седину и замазываешь морщины. Ему тепло и уютно в домике девять месяцев. Не выгоняй бедняжку на холод, на смерть. Какие еще могут быть страхи? Боишься, что когда ребенку исполнится двадцать, тебе будет за шестьдесят и вдруг не сможешь сопровождать его по жизни. Но где гарантия, что мы останемся ангелом-хранителем для своего малыша, даже если нам будет значительно меньше при достижении им совершеннолетия? Как можно загадывать, кто и сколько проживет? Как говорят мудрецы, хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах. Тем более о планах на жизнь. Подумай о другом. С тобой случилось это чудо. Раз Бог сделал тебе такой подарок, не сомневайся ни на мгновение: он и дальше тебя поддержит. Не возводи перед собой барьеры, не загоняй себя в угол мыслью о времени. Мы созданы так, чтобы оживать заново с теми, кто зарождается внутри нас. Оставайся для него хранителем, пусть на более короткое время, чем если бы это случилось двадцать лет назад, пусть с крыльями, посеребренными сединой, но тем ангелом, который взял маленькую ладошку и держал ее, пока хватило сил. И даже когда время разъединит вас, этот ребенок не поставит в вину твой уход – он будет благодарен за то, что когда-то ты позволила его сердечку биться».
Маша несколько раз прочитала сообщение. Было бы странно, чтобы внезапное письмо постороннего человека сразу же подействовало. И всё же оно сработало. Потому как Мария лишь нашла подтверждение своим мыслям. Она с нежностью погладила животик и прошептала ему: «Маленький мой, да как же я могла подумать, что мы с тобой не справимся... Ты ничего не бойся. Когда ты появишься на свет, они увидят твои сладкие ножки и ручки и обязательно полюбят тебя. Но даже если весь мир отвернется, я никогда не повернусь спиной. Ведь я хранитель для тебя, мой крошка. И пусть мне сорок три – это не меняет сути. Я твоя мама».

Ольга Кайнова