Уже не впервые присутствую на комиссии по делам несовершеннолетних и защите их прав, но всякий раз подобные истории повергают в шок. Порой мы до конца не представляем, какой огромный пласт работы, и такой непростой эмоционально, выполняют специалисты, входящие в подобную комиссию. Сами по себе звонки, которых, впрочем, совершается немыслимое количество, работника одного ведомства другому всей проблемы не решают. Представители опеки и попечительства, правоохранительных органов, соцзащиты постоянно курируют семьи, совершают множественные рейды, ставят на учёт и снимают с учёта, выносят предупреждения, проверяют, как чувствует себя ребёнок в семье, есть ли у него еда, игрушки, одежда; общаются с нерадивыми мамами, папами, отчимами, которые порой встанут в проходе дома и не пускают на порог… Какие удручающие картины им приходится наблюдать, да ещё и принимать активное участие в судьбах маленьких, никому не нужных детей.
Сегодня на комиссии, как всегда, велась оживлённая дискуссия между сотрудниками, принимались меры, шёл обстоятельный разговор с вызванными родительницами.
Ситуации происходят разные, и нужно иметь острый ум, опыт и проницательное сердце, чтобы разобраться в подноготной происходящего.
Так, в одной ситуации мама забыла про свою дочку на долгие 5-8 лет – точно она сказать не может. Живёт с мужчиной в другом районе, в сельской местности, занимается своей жизнью и едва вспоминает о кровных обязанностях. В это время бабушка воспитывает девочку, которая ныне уже в подростковом возрасте. Временами от матери они получают несколько тысяч рублей в «помощь». Но это сущие крохи, которых не хватит даже на самое необходимое. Однако закон требует иного обращения с ребёнком – эта горе-мама должна принять решение. Первый вариант: она отказывается от девочки и тогда бабушка оформляет опекунство и спокойно заботится о внучке, получая пособие на содержание как опекун. Но вдруг мама спустя годы, прожитые отдельно, возможно, захочет взять дочку к себе, тогда – вариант второй: она должна обеспечить нормальные, пригодные для проживания условия. В этом деле трений не возникло: женщине уже давно безразлична жизнь девочки, а девочка ни за что не покинет свою любимую бабушку. Значит, матери нужно оформить официальный отказ, а бабушке – опекунство. Кроме прочего, женщине предстоит заплатить штраф 500 рублей. Кажется, сумма небольшая, но сам факт уплаты штрафа за халатное обращение с собственным ребёнком пусть и не растопит холодное сердце, но хотя бы побудит дрогнуть от стыда перед посторонними людьми. А при таком абсолютном безразличии это уже что-то.
В другой ситуации, а речь идёт о семьях, проживающих в нашем районе, шестеро мальчишек разбили окна на молочной ферме. В присутствии социального педагога в школе они рассказали полицейскому, как именно совершили этот проступок, в результате которого причинён ущерб почти в тридцать тысяч рублей, и признались в своей вине, подписав документы. Спустя небольшое время родители получили повестку на явку в комиссию по делам несовершеннолетних каждый со своим чадом. Некоторые из них были удивлены необходимостью явиться на заседание, так как, по их словам, оказались не в курсе того, что натворили мальчики. Сего-дня две родительницы слёзно заверяли членов комиссии, что их сыновья – отличные ребята и фигурируют в этом инциденте совершенно случайно, что их оговорили те, кто в действительности виновен – подростки из сомнительной компании. И потому к этому делу их сыновья не причастны. Сами мальчики имеют характеристики неплохие, один увлекается футболом, другой занимается борьбой.
В данном случае комиссия принимает решение об отказе в возбуждении уголовного дела в виду несовершеннолетия детей. Однако возникает много вопросов, которые в первую очередь хочется адресовать самим матерям, так активно защищающим детей, «каким-то боком» уличенных с хулиганами. Почему женщины узнали о произошедшем только благодаря документу, обязывающему явиться на комиссию? Есть ли в семье общение и насколько оно доверительное, если после диалога с представителем полиции ребёнок умолчал о произошедшем? Если подростки, разбившие окна, не отличаются особым воспитанием, и кое-кто из них состоял или состоит на учете в КДН, в том числе по давнему делу «побои», что же порядочный ребёнок, занимающийся спортом и не пропускающий школьные занятия, делает в их компании? Чем занят сын в свободное от учёбы время, кто его друзья, что он думает о плохом поведении сверстников – со всем этим предстоит разобраться родителям. Защищать чадо перед лицом комиссии – наверное, это первая реакция любой матери, но предотвратить появление ребёнка здесь в дальнейшем – это лучшее, что может сделать мама для своего сына.
В третьей ситуации 17-летний мальчик попал в поле зрения комиссии из-за того, что вовремя не посетил кабинет нарколога, где он состоит на учёте. Эти ежемесячные посещения обязательны. В том, что ребёнок оказался на контроле у нарколога, конечно, мало хорошего. Он не имеет права выполнять работу, связанную с материальной ответственностью. Не может заниматься деятельностью, связанной с пребыванием на высоте, с точными движениями, в частности, не имеет права водить машину и потому не способен получить водительские права. А какому парню не хочется водить машину! Пропуски специалиста-медика вызывают только дальнейшее продление нахождения на учёте. Мальчик, имеющий в настоящее время отличную характеристику с места учёбы и посещающий военно-патриотический кружок, обещал в будущем быть более пунктуальным.
Последняя ситуация, с которой и была начата эта заметка, оказалась самой верхушкой айсберга, тонущего в море безнадежности и халатности. Молодая женщина, мечтая отомстить своему сожителю, с которым она поссорилась в канун праздников, оставила трехлетнего малыша с ним, а сама отправилась в двухнедельное странствие по друзьям. Наконец, посчитав, что хватит праздновать, она вспомнила о сыне и вернулась в семью. Но мальчика дома не застала – социальные службы решили, что малышу будет безопаснее в реабилитационном центре, куда его и определили. Встретив угрюмые лица членов комиссии, приглашённая раскаялась во временном помутнении рассудка и отсутствии материнских инстинктов. Она обещала устроиться на работу и забрать своего кроху из оздоровительного центра. Однако теперь не всё так просто. Ей не только предстоит найти работу, но и взять справку у нарколога ввиду её длительного злоупотребления алкоголем, отчитаться о жилищно-бытовых условиях, устроить ребёнка в детский сад – и всё это в кратчайшие сроки.
Можно представить, что стало бы со многими семьями, если бы однажды к ним в дверь не постучались представители КДН – полицейские или работницы из соцзащиты. Родители погрязли бы в своих вечных праздниках, а дети, предоставленные себе, разбивали бы не только окна… Да, исправиться не так-то просто, особенно когда речь идёт о вредных привычках. Но чувствуя помощь и надзор за собой, семьи понемногу вникают в то слово, о котором должны были помнить, создавая эту ячейку общества, – «ответственность».

Ольга Кайнова